– Отлично, – прошептал он.
Никита быстро натянул футболку, джинсы, кроссовки.
Ему просто необходимо было изучить свои новые возможности. Понять, как ими пользоваться. Но квартира для этого определенно не подходила. А вот старая свалка в конце квартала пришлась бы в самый раз. Ее обширную территорию ограждал высокий сетчатый забор. Когда-то здесь собирались строить дом, но потом строительство забросили, а на территорию со временем стали сваливать мусор.
Никита открыл окно и, стараясь не шуметь, выбрался на карниз. Ночь была тихой и теплой – как раз для прогулки. Прямо перед лицом покачивались на ветру ветки ближайшего дерева. Апельсин обычно перебирался по ним на ствол, но вес Никиты они бы просто не выдержали. Парень оттолкнулся от карниза обеими ногами, пролетел вниз почти на четыре метра и повис на толстой ветке, вцепившись тут же выдвинувшимися когтями в шершавую кору. Затем без труда спустился по ветвям и сучьям на землю и легко побежал в сторону свалки.
Перемахнув через ржавую ограду, Никита оказался на захламленном пустыре среди многочисленных гор мусора и металлолома. Внимательно оглядевшись, он убедился, что вокруг никого нет, и вновь попытался подвергнуть себя трансформации.
Не сразу, но ему это удалось.
Никита опустился на корточки, прижал ладони к асфальту, напряг мышцы и резко прыгнул вверх. Он легко взмыл в воздух и повис на перекладине покосившегося фонарного столба в нескольких метрах над землей. Затем крутанулся, подтянув колени, уперся ногами в перекладину и с силой оттолкнулся от нее. Он пролетел над мусорными кучами и приземлился далеко на другом конце свалки. Новые возможности привели Никиту в неописуемый восторг. Теперь он с легкостью совершал фантастические прыжки как в длину, так и в высоту. И мог очень быстро бегать; правда во время бега его так и подмывало опуститься на четвереньки и передвигаться дальше скачками.
Никита оглядел свое тело так, словно видел его впервые. Вытянул руки, растопырил пальцы. Его движения стали мягкими и гибкими. От былой неуклюжести не осталось и следа.
Легостаев подошел к бетонному столбу, возвышающемуся посреди свалки, и навалился на него всем телом. Столб с грохотом рухнул, подняв облако пыли.
Значит, и сила после трансформации тоже увеличивается.
Никита заметил у самой ограды проржавевший остов автомобиля. Парень приблизился к нему, обхватил руками бампер и не без труда, но сумел приподнять остов за край. Наверное, он поднял бы и весь корпус, если бы смог обхватить его с двух сторон.
На этой развалине каким-то чудом уцелело зеркало заднего вида. Никита когтистой рукой оторвал зеркальце, взглянул на свое новое отражение и с трудом узнал собственное лицо. Его черты вытянулись и заострились. Челка стала длиннее, упала на лоб. Волосы совсем потемнели, отливали синим. Радужка глаз стала не то желтой, не то зеленой. А радужку пересекали сверху вниз узкие черные щелки-зрачки. Глаза большой кошки. Никита моргнул пару раз, чтобы удостовериться в этом. Отражение в точности повторило его движения.
Никита оскалил зубы. Так и есть. Аккуратные острые клычки молочного цвета – они ему совершенно не мешали. Затем он ощупал свои уши. Они стали остроконечными.
В принципе, этим все и ограничилось, если не считать мощной мускулатуры и когтей. Он не покрылся с ног до головы шерстью, как оборотни в ужастиках, не превратился в кошмарного монстра. По-своему он выглядел даже привлекательно.
– Кррруто! – проурчал Никита.
И издал громкий восторженный рык.
Его рев пронесся над спящим кварталом, распугав всех окрестных кошек и собак. Со свалки взметнулась целая стая перепуганных сонных ворон.
Марина, возвращавшаяся домой, от неожиданности выронила в темном подъезде связку ключей, а затем искала ее десять минут, шаря руками по полу и ругаясь на чем свет стоит.
Глава двадцать третья
Греков приходит в школу
Новый школьный день начался с самостоятельной работы по английскому. Учительница Инга Валерьевна, молодая и продвинутая, дала ученикам задание написать сочинение о Лондоне – на английском языке. Сама же достала из сумочки толстый глянцевый журнал компании «Амариллис» и углубилась в изучение последних новинок в мире моды.
– Клевый журнальчик, – не преминула заметить Лариса Кирсанова. – У вас новый номер? Сегодня же куплю себе…
– Лариса, смотри в свою тетрадь, – не глядя на нее, сказала Инга Валерьевна.
Работа продвигалась лишь у Ольги Ожеговой. Остальные с напряженными лицами медленно выводили в тетрадях корявые английские буквы, мучительно составляя слова и предложения.
– Ребята, а вы этой ночью не слышали ничего необычного? – вдруг спросила Инга Валерьевна, откладывая журнал.
Все подняли головы от тетрадей.
Никита похолодел и выронил ручку.
– Я – нет, – проговорила Ирина Клепцова.
– Я тоже ничего не слышал, – расстроенно произнес Арсений Попов.
Он только что просил у Клепцовой списать, но та вместо ответа сунула ему под нос здоровенный кукиш.
– Как будто вой, – продолжала Инга Валерьевна. – Странно, что никто не слышал, ведь вы почти все из окрестных домов. Когда я была маленькой, мы жили по соседству с зоопарком, и до нас часто доносились голоса разных животных. Так вот, я готова поклясться, что слышала вчера рев льва. Или еще какой-то крупной кошки. Пантеры, к примеру!
– Но откуда в городе львы, а тем более пантеры? – спросила Ольга. – Если только из зоосада сбежали…
– В России таких крупных кошечек отродясь не водилось! – со знанием дела заявила Алена. – У нас тут не Африка! И хорошо. А то тигры давно бы всех сожрали!
– Ну не скажи, – улыбнулась Инга Валерьевна. – В «Повести временных лет» о князе Святославе как говорится? «И легко ходя, аки пардус, войны многи творяше»! Значит, водились. Но было это не одну сотню лет назад!
– Пардус? – озадаченно нахмурилась Вероника. – А это что?
– Именно так в древних летописях называли пантер или леопардов, – ответила учительница.
– Это наверняка выл оборотень! – воскликнул Аркадий Кривоносов. – Читали сегодняшние новости в Интернете? Все только об этом и пишут!
– Ой, – тихо выдохнула Вероника Леонова. – Больше ни за что вечером на улицу не выйду…
– Я бы на твоем месте, Кривоносов, не новости, а учебники читала, – сказала Инга Валерьевна. – Мне даже отсюда видно, что ты в работе уже три ошибки сделал!
– Правда?! – сразу скис Кривоносов. – А можно переписать?
– Переписывай.
– Если вдруг меня укусит оборотень, – задумчиво произнесла Алена Кизякова, – я тоже стану оборотнем и тогда начну бояться серебра. А у меня дома стоят два серебряных подсвечника. Никто случайно не знает, кому их можно продать по хорошей цене?
Весь класс недоуменно на нее уставился, но Алена не обратила на это внимания. Она старательно обдумывала столь неожиданно возникшую проблему.
Прозвучал звонок на перемену.
– Давайте сюда ваши работы, кто сколько успел, и можете быть свободны, – сказала Инга Валерьевна.
Никита и Артем положили тетради на стол самыми последними и вышли из кабинета.
– Кажется, я тоже кое-что слышал этой ночью, – сказал Артем. – Только не уверен, что это был львиный рев.
– Глупости все это. Ты что, тоже поверил в оборотней?
– Не знаю. – Артем пожал плечами. – Мне доводилось слышать немало самых невероятных историй из разряда городских легенд, и многие из них были похожи на правду.
– Ты читаешь слишком много комиксов!
– А вот представь, что ты вдруг стал оборотнем! И каждое полнолуние превращаешься в зверя! Что бы ты тогда сделал?
Никита задумался.
– Не знаю… еще, – честно признался он. – А ты?
– Я? Да я бы обделался со страху!
Они громко рассмеялись.
В это время мимо них прошла группа девчонок, среди которых была и Ольга Ожегова. Увидев Легостаева, она приветливо заулыбалась и помахала рукой. Никита махнул ей в ответ.
Артем снял очки и протер стекла.
– Я что-то пропустил? Когда это вы успели так сблизиться?
– Вчера вечером мы ходили в кино, – сознался Никита.
– Что?! – изумился Бирюков. – Когда же ты успел ее пригласить?!
– После того как ушел от тебя.
– А ты времени зря не терял, как я погляжу!
– Да, набрался наконец храбрости.
Они подошли к вожатской. Артем принялся рыться в сумке.
– Пойду отдам Оксане статью, – сказал он. – Не хочешь зайти со мной?
– Нет, я лучше подожду тебя здесь.
– Как знаешь. – Артем пожал плечами и скрылся за дверью.
Никита поискал глазами Ольгу. Ему не терпелось подойти, поговорить с ней. Но в вестибюле ее не было. Зато Никита увидел такое, отчего у него внутри все помертвело от страха.
Из-за угла вышла Елена Владимировна, недавно выписавшаяся из больницы, с огромным букетом в руках. Ее сопровождал профессор Греков, облаченный в строгий черный костюм. В сочетании с черным цветом его иссохшая, покрытая пигментными пятнами кожа казалась еще более желтой, а сам он еще больше напоминал мумию. Старик надменно вышагивал рядом с учительницей, пристально разглядывая пробегающих мимо учеников.
